Глава 13 Жажда крови

Я не умерла, думаю я, когда долбаная реальность бьет меня в грудь. Я до сих пор в плену у Gancanagh. У меня начинает кружиться голова, когда я приподнимаюсь с шелковых подушек в огромной кровати Бреннуса.

Я чувствую слабость, так что я снова кладу голову на подушку и смотрю в потолок до тех пор, пока комната не перестает вращаться. В комнате есть кто-то еще. Лежа в мягком, соблазнительном тепле кровати, я пытаюсь понять - кто это, и он наконец подходит ко мне. Удушающий запах, которым здесь все пропахло - никуда не делся, но для меня он не так отвратителен. Факт в том, что этот запах почти приятный.

Мое сердцебиение ускоряется. Он укусил меня! Я рычу, по мне пробегает дрожь гнева и омерзения. Мой враг сделал из меня закуску! К моему лицу приливает кровь, и щеки окрашивает румянец.

Я поднимаю руку к шее, в поисках хоть какого-то знака. Смотрю на свою руку удерживая ее перед собой. Она в крови. После его ухода, я все еще истекаю кровью. Как я могла это допустить? Ты больше никогда не хочешь увидеть Рида… или Рассела? - жестко спрашиваю себя я.

Если я стала одной из Gancanagh, то я могу больше никогда не увидеть не одного из них. Я должна была бороться еще больше. Мне поставили только шах, мне нужно выбраться отсюда, или следующим шагом мне поставят мат, и игра закончится. Я тоже стану монстром - или я уже им стала?

Медленно сажусь в кровати. Встав с кровати, я жду, пока комната перестает вращаться, затем иду в ванную комнату. Когда я подхожу к зеркалу в полный рост, в нем появляется мое отражение. Я открываю рот и немного отклоняю голову назад, чтобы посмотреть, появились ли у меня такие же клыки, как у Gancanagh. Я испытываю облегчение, не найдя во внешности ничего необычного, за исключением следов на шее, там, где их главарь отметил меня, как свою.

Бледнею, когда обнаруживаю, что я по-прежнему в черной рваной сорочке и боксерах, в которых была до того, как отрубиться. В порванной одежде с кровью Кегана на ней, я выгляжу дико.

Меня начинает тошнить, но я с трудом зглатываю, я не буду блевать на пол. Не то чтобы мне так сильно хотелось блевать, просто меня одолевает голод такой силы, которой я никогда прежде не испытывала, он просто разрывает мое тело от боли.

Я подхожу к старомодному кувшину с водой, который стоит наверху шкафа. Наполнив ванну водой, я несколько раз мою лицо и руки холодной водой. Снимаю разорванную сорочку вместе с боксерами. Найдя в шкафчике под ванной губку, я смываю с себя кровь Кегана. Когда заканчиваю, я достаю полотенце из шкафчика и, увидев стоящую на полке бритву, останавливаюсь.

Мои пальцы дрожат, пока я беру ее и обнажаю лезвие. Оружие, думаю я, крепко зажимая его в кулаке. Порывшись в шкафу, я больше не нахожу ничего, что может мне помочь при побеге. Закрыв шкаф, я подчищаю территорию, чтобы все выглядело, как и прежде, затем возвращаюсь обратно в спальню, чтобы найти новую одежду.

Завернувшись в полотенце, я прохожу мимо кровати. У ее подножья я спотыкаюсь, почувствовав холодный, колючий воздух.

Посмотрев на кровать, я вижу на ней лежащего Бреннуса, с небрежно скрещенными над головой руками на той же подушке, что лежала я.

Мое сердцебиение сначала замедляется, а затем болты раскручиваются, впуская в мою кровь адреналин. Я не слышала, как он пришел! И где же тот запах, от которого мне охота зажать нос, чтобы избавиться от него?

- Бреннус, не делай так! Ты пробуждаешь во мне желание выскочить из собственной кожи, - в гневе ругаю его я, потому что, увидев его, я подскочила от испуга.

Он может выглядеть ангельски красиво, но у него нет сердца - по крайней мере того, что бьется.

- Что ты делаешь mo chroí(ирл).? - спрашивает он, его черные волосы падают ему на лоб. (прим. пер. mo chroí (ирл). - мое сердце.)

- Не подкрадывайся ко мне. Это неприятно, - стиснув зубы говорю я, продолжая идти к шкафу, и слышу, как он смеется.

- Что ты сказала? - недоверчиво спрашивает он, потому что мы оба понимаем, что это звучит смешно.

В нем нет ничего хорошего. Ничего.

- Ты знаешь, что я имею ввиду, - отвечаю я, роясь в шкафу в поисках чего-нибудь, что не похоже на женское нижние белье.

Я хмурюсь, найдя облегающую белую майку и кроткую черную кожаную юбку. Из всего возможного это больше всего похоже на "нормальную" одежду. Еще я нашла сексуальное нижние белье и пару черных замшевых сапог, которые дойдут мне до середины бедра.

Я надеваю нижнее белье и юбку прямо под полотенце, а затем, я использую бритву, чтобы вырезать отверстие под мои крылья. Бреннус уже видел оружие в моих руках, так что я должна показать ему, для чего я его взяла.

- Я пришел сюда, просто чтобы узнать голодна ли ты, - говорит он, он играет так, словно он совсем не в чем не виноват.

Он кажется довольным своим объяснениям. Бьюсь об заклад, никто даже не подозревает, что он может быть милым в своей потусторонней жизни.

- Я голодна... голодна, - рассеяно говорю я, заканчивая подстраивать под себя одежду.

Отвернувшись от него, я снимаю полотенце и надеваю верх. Когда я снова поворачиваюсь к нему лицом, его глаза смеются. Я позабавила его... как домашнее животное, я подбираю сапоги и иду к кровати.

Присаживаясь на ее край, я наклоняюсь, чтобы одеть смехотворно длинную обувь.

- Почему здесь нет джинс и кроссовок? - хмурясь, спрашиваю я Бреннуса, натягивая второй сапог.

Бреннус надменно улыбается.

- Что сексуального в джинсах и кроссовках? - весело спрашивает Бреннус.

- Тфу! - отвечаю я - как можно незаметнее скользя бритвой по верхней части моего сапога. - Я должна была это знать.

- У меня была еще одна причина прийти сюда, - загадочно говорит он.

- Только не говори, что ты скучал по мне? - спрашиваю я, пытаясь говорить так, словно на меня не накатывает страх каждый раз, когда у него очередной сюрприз.

- Я скучал, но это не то, - с легкостью отвечает он. - Может быть, ты расскажешь мне после того, как я поем, - говорю я, пытаясь оттянуть время неприятных откровений, которые он для меня готовит.

- Если это, то что ты хочешь, - со вздохом говорит он. - Зачем тебе бритва? - спрашивает он, в то время как я быстро встаю с кровати и встречаюсь с его взглядом.

- Для защиты, - отвечаю я.

- Сейчас никто не осмелится навредить тебе mo chroí. Тебе не нужна бритва… я буду защищать тебя.

Я хмурюсь.

- Ха! Это ты тот, кому нужна защита от меня, - отвечаю я, наблюдая за его реакцией. - Бреннус, я просто не люблю, когда кто-то выступает в роли ланча.

- Я знаю, что ты так думаешь, - отвечает он. - Что, если я скажу тебе, что в следующий раз позволю тебе укусить меня? - улыбаясь спрашивает он.

- Я бы сказала, держи свои клыки подальше от меня, - говоря с дрожью отвращения.

Он только хихикает и поднимает бровь, но больше не говорит о бритве.

- Пойдем покормим тебя, - говорит он, вставая кровати и протягивая мне руку.

Я не беру ее, но иду вперед в другую комнату, и выхожу в коридор, ведущий к главному залу. За дверью нас ждут охранники. Теперь я знаю, как их зовут: Деклан, Эйон, Лахлан и Фалаон.

Мы идем по лестнице в главный зал, и я чувствую незнакомый запах.

Теперь, когда запах Gancanagh стал не таким резким, наверное, это потому, что он укусил меня или сделал еще что-то, я чувствую другой запах, который раньше был замаскирован.

Ни один из запахов не является приятным. Я не узнаю запах, пока не дохожу до основного зала и не прихожу от увиденного в ужас. Это смрад трупов. В одном из дальних каминов, навалена куча трупов женщин, которые ранее были едой.

Эйбар и Каван безостановочно бросают разорванные тела в огонь и сжигают их.

Я думаю, это был драматический способ осветить и согреть зал, чтобы достичь максимальной цели для Gancanagh: избавление от трупов. Это действительно дом ужасов, я морщусь и отворачиваюсь от лица женщины, которая еще пару дней назад была жива. Ее лицо застыло маской удовольствия.

- Обычно, там не так много тел, Эви, - говорит Альфред со своего места за столом, где он обедает хлебам и супом.

- Это твоя вина, что все они были убиты прошлой ночью, - продолжает он, жуя хлеб и посмеиваясь над сказанным. - После шоу, которое ты для всех устроила, просто невозможно контролировать жажду, и все эти женщины были убиты... из-за тебя.

- Как твое плечо, Альфред? - спрашиваю я, садясь в кресло рядом с Бреннусом, во главе стола. - Сильно болит? - спрашиваю я, пытаясь скрыть боль от его слов.

- Временами... ничего страшного, - отвечает он, но я знаю, что он лжет, потому что видно, какую боль он испытывает, поднимая ложку.

Для меня ставят тарелку с супом и хлеб. Я в шоке, потому что даже с таким ужасным запахом и зрелищем кровавой бойни, я очень голодна. Я благодарю Лонана за то, что он принес для меня еду, и начинаю быстро есть. Сегодня еда на вкус не такая, как была вчера. Факт в том, что вкус просто ужасный, но я так голодна, что не могу контролировать себя, и съедаю все. Когда я заканчиваю, могу сказать, что мой желудок забит до придела, но чувство голода вообще не уменьшился. Странно, - думаю я, может быть мне стоит немного подождать, пока еда перевариться, и тогда я почувствую себя лучше.

Бреннус наблюдает за мной с ожиданием в его зеленых глазах, но я не могу понять, чего он от меня ждет.

- Хочешь еще супа? - спрашивает он.

- Нет, спасибо, - говорю я, так как знаю, что если съем больше, то меня вырвет, потому что мой желудок будет слишком полон.

Но голод по-прежнему причиняет боль, из-за этого я даже немного вспотела.

- Ты уверена, Эви? Ты выглядишь голодной, - дразнит Альфред, и наслаждается гримасой боли, которая появляется на моем лице. - Бреннус, может она хочет еще что-нибудь съесть? - со смехом спрашивает Альфред.

- Она с удовольствием примет все, что я ей дам, - искренне отвечает Бреннус, а я в замешательстве смотрю на него.

- О чем ты говоришь? - спрашиваю я, потому что я достаточно умна для того, чтобы понять, что они играют со мной.

- Женевьева, тебя укусили, - говорит Финн.

Он только что вошел и услышал то, о чем мы говорим. Он сердится, будто злиться, что они играют со мной.

- Финн, пожалуйста объясни мне, что это значит, - говорю я, глядя в зеленые глаза, которые так похожи на глаза брата, но в них не хватает той интенсивности, которая есть в глазах Бреннуса.

- Это значит, что ты будешь желать крови того Gancanagh, который укусил тебя. Как правило, ты не чувствуешь сильную боль от голода, потому что наша кожа действует как наркотик и заглушает боль. Но с тобой не было такой роскоши, не так ли? - виновато глядя на меня.

- Так ты говоришь, что, если я выпью крови Бреннуса, голод пройдет? - спрашиваю я Финна.

Мои глаза наполняются слезами, и я не могу их остановить.

- Не плачь, - мягко говорит Финн, от чего во мне что-то переворачивается.

- А что произойдет, если я выпью крови? - спрашиваю я, потому что чувствую, что они мне чего-то недоговаривают.

Финн бросает взгляд на Бреннуса, словно ждет чего-то. Когда Бреннус кивает в знак согласия, Финн снова поворачивается и с сожалением смотрит на меня.

- Когда ты выпьешь крови Gancanagh, ты умрешь и возродишься одной из нас.

Мат, думаю я, и по моим щекам заструились слезы.

- О, Эви, не плачь... подумай хоть секунду, пожалуйста, не плачь. Когда плачешь, ты такая красивая, - откинувшись на спинку стула, говорит Альфред, довольный тем, что я полностью разрушена.

Финн хмурится.

- Ты кровожадный паразит! Если ты что-нибудь другое, я сам тебя убью, - глядя на Альфреда, со злостью шипит Финн. - Перед тобой - воин, и она скоро станет Gancanagh и моей сестрой, - говорит Финн, указывая на меня. - Лучше тебе быть готовым к смерти, потому что как только она выпьет крови, ее душа будет свободна, потому что она прикажет убить тебя, так как тебе нет места на Небесах.

Финн кивает в сторону Альфреда, считая его самым глупым существом, которое он когда-либо видел.

- Если бы ты обладал хоть малой толикой чувства самосохранения, ты бы сейчас же ушел. Ты слышал, как Бреннус называет ее? ‘Mo chroí... - это значит "Моё сердце" Когда она станет Gancanagh, он сделает все, что она попросит - в том числе вгонит кол в твое сердце.

Когда Финн закончил свою тираду, не знаю, кто из нас был больше в шоке - Альфред, или я. Так вот почему Альфреда заставили ждать. Если бы я не затеяла всю эту игру с водой в своей камере, я бы сделала все, чтобы получить облегчение, даже выпила бы крови Бреннуса, и не важно, укусил бы он меня, или нет.

Тогда моя душа уже была бы свободна от Альфреда, и к нему не было бы никаких претензий. Теперь они нашли другой способ заставить меня стать одной из них. Они поняли, что раз на меня не действуют их прикосновения, то я буду так мучится от боли, после укуса, то буду пить кровь Бреннуса, чтобы облегчить страдания. Но выбор то все равно за мной, я могу выбрать боль, или чтобы у меня забрали душу.

Финн поворачивается к Бреннусу, и кидает ему конверт.

- Я позаботился о том, о чем ты меня просил. Там все, - говорит он, подходя к Бреннусу.

Финн снова смотрит на Альфреда, а тот покрылся испариной, впрочем, как и я.

- Спасибо Финн, - говорит Бреннус, подвигая конверт ко мне и терпеливо ждет, пока я спрошу его о нем.

Я изо всех сил пытаюсь сосредоточится на чем-то кроме боли, поэтому я хватаю конверт, но не вскрываю его.

- Что это? - спрашиваю я, вытирая слезы.

- Я рассказывал тебе об этом, когда мы были наверху, теперь могу показать, - говорит он, ожидая, когда я открою конверт.

Меня поглощает страх.

- Бреннус, не думаю, что выдержу еще больше сюрпризов, - говорю я, не открывая конверт и не глядя ни на кого из них.

- Это хороший сюрприз, - нежно говорит Бреннус, но я сомневаюсь, что демон знает, что такое хороший сюрприз.

- Что это? - спрашиваю я, и слышу, как Бреннус вздыхает, забирает конверт из моих рук и открывает его для меня.

Это документы на мое имя, на мое настоящее имя. Они похожи на банковские и юридические документы. Я в недоумении смотрю на Бреннуса, в ожидании объяснений.

- Ты победила Кегана, - улыбаясь, с гордость говорит мне Бреннус. - И получаешь все его имущество. Он не был богатым, у него было меньше миллиарда фунтов, он сделал несколько неудачных инвестиций, которые были ему полезны, но ты можешь не думать об этом, потому что у меня достаточно средств, чтобы исполнить любое твое желание, - говорит он, возвращая мне конверт.

Глядя через стол на Альфреда, я вижу что-то в его взгляде - и это страх. Финн прав, - думаю я, и у меня снова затряслись руки. Бреннус сделал меня своей королевой, и все они будут относиться ко мне как к своему любимому демону.  Словно в трансе, я кладу конверт обратно на стол и толкаю его обратно Бреннусу. Затем я отодвигаю стул и иду по коридору, ко входу в пещеру.

- Что случилось mo chroí? - зовет меня Бреннус.

Остановившись, я развернулась к нему.

- Я не могу взять это, - говорю я, указывая на конверт на столе.

- Почему нет? - в недоумении спрашивает Бреннус. - Ты жила как крестьянка в маленькой хибарке. Тебе больше никогда не придется жить таким образом. Ты будешь очень могущественной, и даже если кто-то подумает начать на тебя охоту, мы их поймаем и объясним истинное значение слова "Террор", - говорит он.

Я вижу настойчивость в его глазах. Он понимает каждое слово, которое произнес. Целую вечность он будет охранять меня как сокровище, и я никогда не освобожусь от него.

- Я не могу взять этот конверт, потому что я убила его - убила Кегана.  Не могу взять его деньги, - в отчаянии говорю я, положив руку на живот и пытаясь облегчить боль внутри меня.

- Ты не убила его. Ты защищала себя, и избила его как воин. Он умер лучшей смертью, - отвечает Бреннус, полностью смущая меня. - После того что он сделал, никто не сможет сказать, что ты недостойна быть одной из нас. Ты будешь жемчужиной клана, - добавляет он, и мне становится холодно от его слов.

Смогу ли я околдовывать людей и приводить их в пещеру, а потом кормиться ими до тех пор, пока они не станут трупами, а затем, ничего не чувствуя, бросать их в огонь, словно в погребальный костер?  Я буду усердно стремиться стать отличной Gancanagh? Полюблю Бреннуса? Забуду Рида? НИКОГДА!

Я ухожу от Бреннуса, снова двигаясь в сторону входа в пещеру.

- Куда ты пошла? - зовет Бреннус, но я не отвечаю и не останавливаюсь.

В следующую секунду он уже рядом со мной, и я даже не пытаюсь его обогнать. Я уйду - так или иначе.

- Я ухожу, - говорю я, и тянусь за бритвой в моем сапоге.

- Да, ты будешь здесь жить только как Gancanagh, - мягко говорит он, пока мы не спеша прогуливаемся, не имея какой-то конкретной цели.  - Потом мы сможем пойти, куда ты пожелаешь.

- Нет, я ухожу сейчас. Береги себя, - говорю я, не глядя на него.

Он тяжело вздыхает, будто я испытываю его терпение.

- Я не могу позволить тебе уйти mo chroí, - аккуратно говорит он, появляясь передо мной и заставляя меня остановиться. - Ты моя.

В меня проникает страх, потому что я начинаю верить ему.

- Пожалуйста, - умоляю его я. - Пожалуйста, не заставляй меня причинять тебе боль. Я не хочу делать тебе больно. -  Я на самом деле имею это ввиду. Я действительно не хочу причинять ему боль, и этот факт пугает меня, потому что в действительности, я действительно должна хотеть причинить ему боль.

На его губах появляется медленная улыбка, а в зеленых глазах, напоминающих мне шторм на море, проносятся искорки. Он выглядит как человек, который получил лучшую новость за всю свою жизнь.

- Ок... мне больно, - вздыхает он

Я пытаюсь обойти его, но он останавливает меня, схватив меня за руку. И не отпускает ее. Если я хочу выбраться отсюда, мне придется заставить его отпустить меня. Быстро, и без особых раздумий я режу его руку бритвой. Когда я делаю это, происходят сразу две вещи. Первая, Бреннус эфарийно улыбается мне, и во-вторых - меня переполняет запах его крови.

У меня начинает кружиться голова и течь слюни. Я изо всех сил сдерживаю себя, чтобы не вцепиться в его руку и не пить его кровь как бешеная собака.Выронив бритву, я затыкаю рот и нос, стараясь заблокировать его аромат, и пытаюсь отойти от него.

- Все хорошо, - говорит он, словно пытается успокоить испуганного ребенка.

Я качаю головой и дикими глазами смотрю на выход, который блокируют Фаолон, Эйон и Лонан. Они стоят и внимательно смотрят на нас. Я не могу сбежать, но я должна уйти. Развернувшись, я использую всю свою скорость, чтобы добраться до комнаты Бреннуса. Захлопываю дверь, запираю ее и быстро отхожу назад. Бегу в спальню, а затем в ванную.

Подхожу к дальней стене и медленно сползаю на пол. За первенство воюют боль и паника, я так плохо себя чувствую, что единственное что могу делать, это лежать на холодном полу в позе эмбриона. Я самое глупое существо. Что заставило меня думать, что у меня больше шансов, чем у древнего война, у которого на руках все карты.

Даже не открывая глаз, я уже знаю, что он здесь, так как чувствую его запах. Он сгущает воздух, которым я дышу, душит меня своим ароматом... его ароматом. Я дрожу. Я должна сопротивляться. Если я не смогу, то меня ждет та же участь, что и хищников, чья болезнь заражает меня уже сейчас. Но теперь я жажду его, и он это знает; он рассчитывал на то, что я прекращу съедающую меня боль. Как же он будет смаковать мою капитуляцию перед ним.

Я жива, но как долго это будет продолжаться, как скоро я попрошу его убить меня?

- Mo chroí, ты такая сильная, - подходя ближе ко мне, говорит Бреннус.

Я не могу двигаться, потому что боюсь, если я это сделаю, то заставлю его истекать кровью.

Сейчас его кровотечение прекратилось; он исцеляется гораздо быстрее чем я, думаю я, в то время как он садится рядом со мной и кладет мою голову к себе на колени. Пытаясь успокоить меня, он нежно гладит меня по волосам. Выбрать сторону демона. Я пытаюсь не расслаблять свои барьеры, выстроенные вокруг него. Он говорит соблазнительным голосом:

- Я понимаю, что для тебя это звучит неправильно. Почему ты не хочешь стать одной из нас; всегда быть защищенной Gancanagh, который всегда будет заботится о тебе? Мы никогда не посмотрим на тебя как на мразь... потому что ты на самом деле имеешь право на существование.

Я почти смеюсь, потому что он пытается изменить свое существование, потому что он хочет соответствовать тому, кто ему нравиться. Я перестану существовать... конечно, что-то еще останется, но думаю, это буду уже не я. Наверное, он прочел мои мысли, потому что он говорит:

- В основном, ты останешься прежней, но ты освободишь свою душу - в этой жизни, она тебе ничем не помогла, только делает тебя целью. С этого дня ты никогда больше не будешь одна, я всегда буду рядом, и тебе больше никогда не нужно будет бояться, - обещает он.

И вот... он так и не понял того, чего я отчаянно желаю в этот момент. Что будет, если я снова перестану испытывать страх? Не чувствовать ужаса от того, что за тобой охотится хищник?  Или не бояться того, что хищник, который охотится на тебя, не причинит вред твоим любимым людям? Наверное, я не буду способна на истинную любовь.

- Я пытаюсь помочь тебе. Позволь мне помочь тебе, mo chroí, - воркует он.

- Мне не нужна твоя помощь, - шепчу я.

- Ты знаешь, что тебе нужно. Если я отпущу тебя, как долго ты будешь одна? - злясь спрашивает он, зная, что я скорее предпочту смерть, чем выбрать вечность в качестве нежити.

- Не знаю, давай попробуем и посмотрим, - отвечаю я.

Он вздыхает.

- Ты не можешь остановить то, что грядет. Позволь мне поделиться с тобой своей кровью, - нежно говорит он, касаясь моей шеи холодными губами. - Ты такая сильная… такая смелая... - бормочет он.

- Я не могу..., - всхлипываю я, и произнеся эти слова, мои страдания только усиливаются.

- Поделись со мной своей кровью, - говорит он, снова пронзая мою шею.

Я уже не теряю сознания. Не думаю, что он возьмет моей крови больше, чем в прошлый раз. Его цель не в том, чтобы кормиться от меня, а в том, впрыснуть в меня больше своего яда, чтобы я желала его еще больше, и я это делаю. Но моя кровь что-то делает с ним, и я думаю он этого не ожидал. Подобно человеческим женщинам, которые были укушены Gancanagh, он выглядел пьяным... или под кайфом. Он выглядит так, словно вокруг него все вращается, он прислоняется к спинке ванной чтобы прийти в себя.

- Ты скоро переродишься mo chroí. Теперь я еще больше в твоей крови, и еще больше нуждаюсь в тебе. Я бы уже уложил тебя в постель, но, боюсь если я это сделаю, то убью тебя прежде, чем успею обратить, - говорит Бреннус, он медленно открывает глаза и в них пылает полувековая страсть.

- Ты уверен, что это единственная причина, по которой ты не пробовал затащить меня в постель? Потому что ты должен больше бояться того, что если ты попытаешься сделать это, я действительно тебя убью, - говорю я, как гнев, и еще что-то, о чем я не хочу думать, проходят через мое тело.

Смех Бреннуса разносится по всей ванной.

- Ты заставляешь меня желать жить так вечно, так что я хочу услышать, что ты скажешь потом, - улыбается он. - Мне понадобится целая вечность, потому что я не могу насладиться тобой.  Твоя красота - это мучение для меня. Я не буду жить с тобой... я буду жить для тебя.

Я бы хотела хоть что-то сказать, но мне приходится стиснуть зубы, чтобы сдержать очередной стон. Боль от голода стала намного сильнее чем раньше. Я корчусь на полу пытаясь свернуться в клубок, чтобы немного облегчить боль.

- Скоро все закончиться, - говорит Бреннус, вставая и поднимая меня с пола.

Где-то в глубине души, я понимаю, что мои страдания беспокоят его. Эта информация не имеет для меня никакого смысла, потому что все, что я узнала о нем до этого момента, наводит меня на мысль, что ему не наплевать на мои страдания.

- Куда мы идем? - спрашиваю я, пока мы перемещаемся по спальне.

- В холл. Я попрошу Финна поранить меня, и тогда все закончиться, - говорит он, прижимая меня к своей груди.

- Нет... пожалуйста... Я не смогу остановиться....

- Значит Женевьева... это твоя судьба. Твоя, - нежно говорит он, а я в отрицании качаю головой.

Когда мы возвращаемся в зал, Бреннус садится на свой стул, держа меня на своих коленях.

Альфред уже ждал нас. Интересно, слышал ли он все, о чем мы говорили. У него отличный слух, но я не уверена, что он слышит на таком большем расстоянии, как ванная комната Злорадно глядя на нас, Альфред говорит:

- Наконец-то, я маринуюсь в этой пещере уже несколько недель и жду, пока вы заставите ее превратится в Gancanagh. Должен сказать, я боялся, что ты не сможешь заставить ее, но теперь вижу, что ваши методы достаточно эффективны.

- Ты должен был позволить мне убить его, - шепчу я в шею Бреннуса, когда он застывает от слов Альфреда.

- Терпение котенок, еще не вечер, я планирую сделать тебе много подарков на твой день рождения, - шепчет он мне на ухо.

Я ненадолго задерживаю дыхание, потому что у меня ощущение, что одним из подарков на мой день рождения в качестве Gancanagh, будет сердце Альфреда, проткнутое колом.  Внутри меня начинает расти тьма. Я хочу этого - я хочу сердце Альфреда, пронзенное колом.

Подняв голову с груди Бреннуса, я заглядываю ему в глаза. Должно быть он заметил тьму в моих глазах, потому что он крепче сжимает меня в своих объятиях, а его глаза загораются необузданной страстью.

Не думаю, что Альфред понимает, о чем мы говорим. Он настолько маниакален, что едва сдерживает себя.

Я вижу, что все Gancanagh напряженно следят за ним. Похоже они тоже от него не в восторге, их глаза следят за ним, как будто он редкий деликатес, который они не прочь продегустировать. Я вижу, что я была не единственным странным существом в комнате. Но Альфред не знает об этом и не может заткнуться.  Его злорадство - это последнее, что я помню от нашей последней жизни.

- Эви, я ждал этого момента, чтобы сказать тебе нечто очень важное, - улыбаясь говорит он. Расхаживая взад-вперед он радостно потирает руки. - Я хочу, чтобы ты полностью посвятила себя своей новой жизни, так что это своего рода подарок вам обоим - тебе и Бреннусу, чтобы вы были счастливы, - небрежно говорит он.

Я так никогда и не узнаю, есть ли у него к нам хоть толика добра.

- Не могу дождаться, чтобы услышать, - грубоватым тоном говорю я, когда на меня накатывает новая волна боли, мое тело дрожит, словно меня окатили ведром холодной воды.

- Что это за новость? - в нетерпении спрашивает Бреннус

Он кладет руку на мой лоб пытаясь утешить меня, и ищет глазами Финна.

- Эви, Рид не придет спасать тебя. Я позаботился об этом, - говорит Альфред, ожидая моей реакции.

От боли я стискиваю зубы, и спрашиваю:

- Что?

- Я сказал Деминиону, где находится предатель, и его друг - как его зовут? Зефир, кажется? Они оба были арестованы, - говорит Альфред, и я перестаю дышать. - Ты предала их. Клянусь, я бы не смог придумать ничего лучше, - говорит он, улыбаясь мне. - Он не остался в Кретвуе, наверное, они надеялись, что ты к ним вернешься.

- Ты лжешь! - шепчу я, хотя понимаю, что это не так.

Я знаю, что он говорит правду, и в моей груди вспыхивает такая боль, которую не смогут себе представить все Gancanagh. Чувствую, как во мне что-то умерло. Я предала их. Я не слышу ничего, что говорит Альфред. Он продолжает говорить, но я не слышу его. Мои мысли путаются.... Они мертвы? Мог ли Даминион казнить их?

- Когда? - прерывая Альфреда, спрашиваю я.

Я хочу знать, когда их забрал Даминион.

- Месяц назад, - отвечает Альфред.

Месяц - целый месяц! Их судили? Их допрашивали, а они ведь даже не знали, где я. Поверили ли им Божьи сыны, или они подверглись пыткам, чтобы они выдали им информацию, которую они даже не знают? Пока я пытаюсь осознать реальность, мои руки все крепче обвиваются вокруг шеи Бреннуса. Мой мозг лихорадочно работает, стараясь оставаться достаточно ясным, чтобы выведать у Альфреда больше информации.

- Они живы? - спрашиваю я.

- Скорее нет, Доминионы никогда не позволят им..., - говорит он, но я перестаю его слушать, потому то я уже поняла, что он не знает наверняка.

Он не знает, мертвы они или живы. Есть шанс что они живы. Я все еще могу спасти их. Как? Бреннус сказал, что я могу выбраться отсюда только в качестве Gancanagh. Что если я позволю превратить меня в Gancanagh? Тогда он отпустит меня. Я смогу уехать отсюда, когда захочу. Тогда я могу уйти от Бреннуса и найти Доминиона. Если я сдамся Божьим сынам, они поймут, что я не Нефелим. Они убьют меня, и тогда Рид и Зи выйдут на свободу. Я притворюсь что не знала их - а позже, мне придется с этим разобраться. Я должна прямо сейчас выбраться из этой пещеры и добраться до Доминиона. Подняв голову с груди Бреннуса я осматриваю комнату.

Альфред все еще говорит, но меня не беспокоит этот фоновый шум.

- Что ты ищешь mo chroí? - шепчет мне на ухо Бреннус, с любовью поглаживая меня по щеке.

- Я ищу Финна. Он должен поранить тебя, чтобы я могла превратится в Gancanagh, - почти шепчу ему я.

- Ты должен мне кое-что пообещать, - говорю я, когда вижу, как Финн идет к нам.

- Все что угодно, - отвечает Бреннус, и его зеленые глаза становятся настолько яркими, каких я никогда прежде не видела.

- Альфред не выйдет из этой пещеры живым, - шепчу я, дрожащими пальцами прикасаясь к губам.

- Обещаю, - выдыхает он, прижимаясь к моим горячим губам, своими.

- Спасибо, - говорю я, прикасаясь своими губами к его.

Я снова должна положить голову на его плечо, потому что у меня больше не на что нет сил. Я так устала от боли, что у меня возникли проблемы с концентрацией.

Подходя к нам, Финн выглядит мрачным. Наклонившись, он что-то шепчет Бреннусу, и тот со мной на руках вскакивает на ноги. Он поворачивается к лестнице, которая ведет вниз.

Я в недоумении смотрю на Финна.  Затем я слышу глубокий, низкий рык и голос, который, я думала, больше никогда не услышу в своей жизни. Из моих глаз потекли слезы, потому что он должен был убежать. Он никогда не должен был увидеть это место. Он должен жить!

- Ты что думаешь, что сможешь уйти с моей девушкой? - кричит Рассел, выходя из холла.