- Надеюсь, не помешаю.
Шапель просматривал выбранные им книги. Было уже довольно поздно, и он не ожидал увидеть ее вновь. Прю стояла в дверном проеме, и на фоне приглушенного освещения и негромких звуков баллады, доносившихся из стоящего в углу фонографа, ее очарование было еще притягательнее.
- Ни в коей мере.
Он сидел в фаэтоне, когда она вошла в библиотеку. Книга была тут же отложена и забыта, поскольку ее теплый аромат окутал его чувства. Она взывала к его голоду, но Шапель жестоко контролировал его. Над чем действительно не был властен, так это над тем, как среагировало на ее появление его тело.
Она была одета куда приличнее, чем в тот первый раз, когда они столкнулись в библиотеке: на ней было то же фиолетовое платье, в котором она была на обеде. Обтягивающий лиф мягко очерчивал вздымающуюся округлость ее груди, выгодно подчеркивая тонкую талию.
Ключицы казались несколько более заостренными, чем им надлежало быть. Такая хрупкая Он заметил, что она ела за обедом, и убедился, что Прю не морила себя голодом специально. Возможно, ее худоба была естественной.
Или она являлась следствием болезни.
- У меня еще не было возможности осведомиться о вашем здоровье, мисс Рилэнд. Полагаю, Вам лучше после того досадного недоразумения?
Она слегка покраснела, приближаясь к нему, и присела на стул на расстоянии в несколько футов.
- Думала, что вы согласились называть меня Прю. И я замечательно себя чувствую, спасибо. Я выражаю вам свою признательность за помощь, оказанную мне в то утро.
Он улыбнулся.
- Ну, не мог же я оставить вас там абсолютно беспомощной, не так ли?
На губах Прю заиграла лукавая улыбка.
- Вполне могли, учитывая тот факт, что помогая мне добраться до моей комнаты, подвергли опасности собственное здоровье.
- Этот риск доставил мне истинное наслаждение, и при необходимости поступил бы также.
Ее лицо залил румянец, привлекая сладкий поток крови к тонкой коже ее щек.
- Спасибо.
Он рискнул бы куда большим ради ее очаровательной улыбки, чем жжением на собственной коже от непрямых солнечных лучей. Подобно сирене, она была привлекательной своей обольстительной невинностью. Молинеукс высказал предположение, что Шапель нуждается в человеческой крови, но идея осквернить безупречное тело Прю, вонзив свои клыки в ее шею, была ему противна вне зависимости от того насколько он этого жаждал.
Стук в дверь ознаменовал появление девушки с подносом, где стояли две чашки и тарелка со всякой снедью, которую положено есть руками.
- Надеюсь, вы не возражаете, - сказала Прю, - я подумала, что вы можете себе позволить прерваться не надолго.
Да, похоже, он не возражал.
- Спасибо. Я тронут вашим вниманием.
Она инстинктивно поправила прическу, реагируя на его похвалу. Было немного грустно от того, что такой простой комплимент так взволновал ее. Они пили чай и вели непринужденную светскую беседу.
- Как долго вы знакомы с мистером Греем? – допив чай, спросил Шапель, стараясь произнести это безразлично.
- О, что-то около года, - пожала она плечами. - Иногда мне кажется, что я знаю его целую вечность, настолько основательно он вошел в мою жизнь.
Шапель завидовал Маркусу Грею, этому мелкому ублюдку.
- Наверное, это сильно сближает.
В ее взгляде, который она бросила на него, сквозила подозрительность – которую встретишь у женщины, распознавшую ревность в его невинном предположении.
- Он мне словно брат.
Христос, Шапель, практически покраснел. Он что весь как на ладони? Флирт был единственным его спасением.
- Каждому бы такую сестру.
Прю хихикнула, глядя на его опустевшую чашку.
- Хотите, я погадаю вам на чаинках?
Это был Вопрос, на который он не был готов ответить.
- Вы умеете гадать? - Это не было аристократическим занятием, по крайней мере, в его время.
Она кивнула.
- Моя гувернантка научила меня. Я считаю это очень полезным, особенно когда хочешь узнать больше о незнакомом человеке.
- Вы рискуете обнаружить вещи, касательно меня, которым лучше бы оставаться неизвестными.
Чашка звякнула, едва она ее подхватила.
- Как печально. Как бы вы не пытались себя вести, Шапель, у меня есть определенное ощущение, что вы не являетесь столь же мрачным, каким вам нравится себя выставлять.
Шапель рассмеялся - почти беззвучно. Ей удалось поставить его на место! Если она действительно была права.
- Разрешаю.
Даже если чаинки и покажут что-то темное, то Прю не представит это чем-то по-настоящему зловещим. Он махнул рукой в сторону чашки, откинувшись на фаэтон и закинув ногу на ногу
- Мне никогда не гадали прежде, и мне безумно интересно узнать, что чайные листья способны мне поведать.
Она округлила глаза.
- Серьезно, вам никогда не гадали на чайных листьях?
- Вряд ли мое будущее уготовило мне что-то хорошее.
- Почему бы нет?
- Возможно, потому что я не часто нахожусь в шумных компаниях – люди.
- Вы, наверное, хотели сказать "людей"?
- Человечества. Прошу прощения, иногда мой английский меня подводит.
Ей показалось, что он был за что-то благодарен этой своей уникальности. Она вручила ему блюдце, на котором вверх тормашками лежалаего чашка, и велела повернуть ее три раза против часовой стрелки, загадав желание.
Шапель старательно выполнил все, что ему сказали. Больше всего на свете он жаждал спасения, что и не удивительно. После вернул чашку Прю.
Она сняла ее с подноса и заглянула внутрь.
- Ну, ваше желание очень близко к исполнению.
- И что это значит?
- Это значит, что оно исполнится - и довольно скоро.
Она сосредоточилась.
- Вам поможет женщина.
- Женщина?
Его удивление, видимо, было слишком очевидным, потому что Прю подняла голову и улыбнулась ему.
- Да, женщина. Одна из тех людей, с которыми вы не часто пересекаетесь.
- А вы можете увидеть кто это?
Румянец окрасил ее щеки, когда девушка снова заглянула внутрь чашки. Она медленно и нерешительно подняла на него взгляд.
- Вам может показаться это дерзостью, но полагаю, что это буду я. Вы имеете какое-то представление, каким образом я могу быть связана с вашим желанием?
Сердце Шапеля екнуло. Он сам бы хотел знать ответ на этот вопрос.
- Потому что я хочу найти для вас Чашу Грааля.
Это было наглая ложь, и он не должен был произносить этого потому, что заметил, как надежда засветилась в ее глазах.
- Спасибо, - пробормотала она.
Их взгляды встретились, и время будто бы остановилось. Ее бесхитростный взгляд привлекал его, окружая его смесью надежды и страха, с отчаяньем сменявшие друг друга. Вне зависимости от того, что толкнуло ее на поиски Чаши Грааля, она была непреклонна в этом стремлении.
Шапель чувствовал эту ее потребность. Осознал ее навязчивую идею заполучить что-то, что находится вне пределов досягаемости. И не понимал, почему Чаша Грааля так много для нее значит, и, если честно, и не хотел понимать. Все чего он сейчас желал, так это обнять ее и поцеловать эти розовые губы. Жаждал ощутить ее на вкус, почувствовать как она трепещет в его объятьях. Он хотел обладать ею, всеми доступными ему способами: ее телом, ее кровью, ее душой.
Их лица разделяло всего несколько дюймов, когда она подскочила, словно испуганный кролик.
- Мне нужно идти.
Ее голос дрожал, выдавая ее желание. Ее запах был переполнен им. Она так же страстно желала его - и позволила бы ему обладать ею, получив взамен его страсть.
- Да. - Он искал неуверенность в выражении ее лица.- Вам нужно. Если, конечно, вы не хотите, чтобы я поцеловал вас.
Она начала колебаться, и демон внутри него поднял голову. Шапель быстро вскочил на ноги, еще быстрее, чем прежде Прю.
- Уходите, - прохрипел он.- Сейчас же.
Если бы Пруденс не сделала этого, он был просто не в состоянии справится с собой. Поцеловал ее. Возжелал. Укусил. Молинеукс утверждал, что пить человеческую кровь естественно для него, но он не хотел этого признавать.
Нет, пока что.
Она резко развернулась и побежала к двери, где напоследок все-таки обернулась к нему. Чтобы совершить поступок, выходящий за все возможные рамки. По-настоящему дерзкий, поскольку ему предшествовала застенчивая, но отчетливая усмешка, затем ее сочные губы игриво сложились, чтоб послать ему воздушный поцелуй. И его дыхание перехватило, поскольку Шапель точно знал, что получил его.
Она должна была позволить ему поцеловать себя.
Ей нужно было послать ко всем чертям собственные страхи, и позволить себе удовольствие от прикосновения его губ. Она действительно хотела этого – так же, как и он.
Теперь, когда ее жизнь становится настолько короткой, разве не стоит воспользоваться моментом? Почему ее так испугал простой поцелуй?
Из-за предположения, что с Шапелем ничего не может быть абсолютно просто. Он был не простым человеком, и связь с ним еще больше усложнит ее собственную жизнь.
Она хотела ощутить себя живой и любимой. И в тоже время она понимала, что влюбиться для нее было занятием настолько же заманчивым, насколько и бесполезным. Однако для человека, который в нее влюбится, это будет вовсе не так удачно. Это было эгоистично с ее стороны, и она не хотела причинять боль Шапелю.
Шапель не знал, что Прю была больна. У него могли возникнуть подозрения после ее неожиданного падения возле его дверей, но он не мог знать, что она умирает. Было несправедливо затевать с ним отношения, скрывая от него правду.
Таким образом, у нее было два варианта: сказать ему правду и посмотреть, как он себя поведет, или хранить молчание и избегать его.
Хотя был и третий вариант. Она могла оставить все в тайне и воспользоваться его предложением, но это было очень эгоистично, и совесть просто не позволила бы ей этого.
Почему именно он привлекал ее, пробуждая в ней смелость? Он возродил в ней желания, чего не было уже достаточно давно, и притупил ее отчаянье, во что бы то не стало завладеть Чашей Грааля. Она хотела знать о нем как можно больше.
И да, она хотела его. Никто прежде не вызывал в ней желания нарушить правила общественной морали, как это вышло с Шапелем. Даже когда она была моложе и куда наивнее, никто из тех, с кем она общалась, не был способен так изменить ее взгляды на жизнь.
Создавалось ощущение, что этот мужчина понимал, что руководило ею, при том, что у него не было ни малейшей возможности узнать об этом.
- Замечательно, меня интересует ваше мнение по этому поводу.
В ожидании ответа Пруденс смотрела прямо в глаза своей сестре Кэролайн Джорджия и Матильда тоже посмотрели на нее. Четыре сестры собрались за столом для завтрака, поскольку они решили немного перекусить в небольшой гостиной. Все остальные уже поели, что позволяло им насладиться обществом друг друга. И Прю была в восторге от этой возможности.
- Твои мысли заняты Маркусом Греем? - поддразнила ее Джорджия.
Матильда усмехнулась.
- Или таинственным мистером Шапелем?
Кэролайн закатила глаза.
- Что-то останавливает меня, чтобы не спросить об отце Молинеуксе. Почему это должен быть довольно тихий человек?
- Потому что, - пробормотала Матильда, - она сама никогда не была тихой.
Кэролайн с раздражением посмотрела на сестру. И повернулась снова к Пруденс.
- Тебе нездоровится, дорогая?
Ее вопрос заставил Матильду ощутить раскаянье. Прю вздохнула.
- Я в порядке. Мэтти, я не хочу, чтобы ты ощущала себя виноватой. Если вам и правда, интересно, да, я думаю о мистере Шапеле. Удовлетворены?
Очевидно, для Джорджии, этого было недостаточно.
- Но как же мистер Грей? Ты просто спятила, моя дорогая, просто спятила.
Матильда озабоченно смотрела на нее.
- Мистер Шапель очень привлекателен. И его окружает некая аура.
- Тебе только это интересно в мужчине? - Слова, произнесенные Джорджией, источали столько сарказма. - К тому же он блондин.
Она будто нарочно издевалась.
- Придержи свое остроумие, - нарочито равнодушно ответила Матильда.
- Он почти поцеловал меня вчерашним вечером, - проболталась Прю.
И это положило конец препирательству между сестрами. Одна за другой они поворачивали головы, чтобы посмотреть на нее - на ту, которую они все еще считали ребенком.
- Он что?
- Ты оказалась с ним наедине?
- Ты не позволила ему?
Вопросы сыпались буквально со всех сторон, и Прю не была уверена, кто из них, о чем спрашивал. Хотя она заметила, что Матильду эта новость повергла в откровенный шок.
Она была вынуждена признать, что чем больше размышляла об этом, тем более безумней себе казалась. Чтобы мечтать, как его губы ласкают ее.
- Мы были в библиотеке вчера вечером. Пили чай. Я гадала ему на чайных листьях.
Она не упомянула о своей роли, показанной чайными листьями. Которая дала бы ее сестрам слишком много пищи для размышления, и они могли надумать то, чего не было.
- Он пытался поцеловать тебя, чтобы ты ему погадала?
Джорджия хихикнула, кинув взгляд на Матильду.
- Что-то ты такое ему нагадала!
Матильда проигнорировала ее.
- Так как я нахожу мистера Шапеля... интересным, ты же понимаешь, что тебе не пристало оставаться с ним наедине. Это непристойно.
Прю насупилась.
- Непристойно? Каждая из вас пыталась меня пристроить хоть к кому-нибудь в течении последних шести месяцев, и теперь вы собираетесь читать мне лекции о благопристойности?
Матильда пожала плечами, не торопясь встретиться взглядом с Прю.
- Джентльмены, которых мы тебе предлагали, не выглядели столь опасными, как мистер Шапель.
Опасный? Да, она была согласна, что что-то настораживало ее в Шапеле. Девушка немного опасалась его, но в тоже время испытывала необыкновенный покой от ощущения его силы.
- Когда ты упомянула, что он пытался поцеловать тебя, ты имела в виду, что он собирался тебя принудить, дорогая?
Прю протянула руку и погладила Матильду по ноге. Это действие немного успокоило волнение, отразившееся на лице ее сестры.
- Ни в коей мере. Он исключительный джентльмен.
В большинстве своем, так или иначе. Настоящий джентльмен никогда не попытался ее бы поцеловать.
- Как грустно, - вздохнула Джорджия. - Возможно, он не так уж и опасен, как мне кажется.
Прю перевела на нее взгляд.
- Вы бы уж как-нибудь определитесь, что вам больше по душе? Сначала все негодовали, пологая, что он пытался вынудить меня силой, теперь все разочарованы, что он так ничего и не сделал.
Джорджия изобразила негодование.
- Боже милостивый, я вовсе не разочарована, что он не пытался применить к тебе силу. Ты - моя младшая сестренка. Я разочарована, что он приставал ни ко мне.
Хитрая усмешка Джорджии вызвала всеобщий смех. Они все еще смеялись, когда послышался стук в дверь, и в комнату заглянул Маркус.
Он был весь покрыт пылью, и выражение его лица вызвало недоброе предчувствие у Прю.
- Что случилось, Маркус? - с дрожью в голосе спросила она.
- Ночью на месте раскопок произошел обвал.
Шапель просматривал выбранные им книги. Было уже довольно поздно, и он не ожидал увидеть ее вновь. Прю стояла в дверном проеме, и на фоне приглушенного освещения и негромких звуков баллады, доносившихся из стоящего в углу фонографа, ее очарование было еще притягательнее.
- Ни в коей мере.
Он сидел в фаэтоне, когда она вошла в библиотеку. Книга была тут же отложена и забыта, поскольку ее теплый аромат окутал его чувства. Она взывала к его голоду, но Шапель жестоко контролировал его. Над чем действительно не был властен, так это над тем, как среагировало на ее появление его тело.
Она была одета куда приличнее, чем в тот первый раз, когда они столкнулись в библиотеке: на ней было то же фиолетовое платье, в котором она была на обеде. Обтягивающий лиф мягко очерчивал вздымающуюся округлость ее груди, выгодно подчеркивая тонкую талию.
Ключицы казались несколько более заостренными, чем им надлежало быть. Такая хрупкая Он заметил, что она ела за обедом, и убедился, что Прю не морила себя голодом специально. Возможно, ее худоба была естественной.
Или она являлась следствием болезни.
- У меня еще не было возможности осведомиться о вашем здоровье, мисс Рилэнд. Полагаю, Вам лучше после того досадного недоразумения?
Она слегка покраснела, приближаясь к нему, и присела на стул на расстоянии в несколько футов.
- Думала, что вы согласились называть меня Прю. И я замечательно себя чувствую, спасибо. Я выражаю вам свою признательность за помощь, оказанную мне в то утро.
Он улыбнулся.
- Ну, не мог же я оставить вас там абсолютно беспомощной, не так ли?
На губах Прю заиграла лукавая улыбка.
- Вполне могли, учитывая тот факт, что помогая мне добраться до моей комнаты, подвергли опасности собственное здоровье.
- Этот риск доставил мне истинное наслаждение, и при необходимости поступил бы также.
Ее лицо залил румянец, привлекая сладкий поток крови к тонкой коже ее щек.
- Спасибо.
Он рискнул бы куда большим ради ее очаровательной улыбки, чем жжением на собственной коже от непрямых солнечных лучей. Подобно сирене, она была привлекательной своей обольстительной невинностью. Молинеукс высказал предположение, что Шапель нуждается в человеческой крови, но идея осквернить безупречное тело Прю, вонзив свои клыки в ее шею, была ему противна вне зависимости от того насколько он этого жаждал.
Стук в дверь ознаменовал появление девушки с подносом, где стояли две чашки и тарелка со всякой снедью, которую положено есть руками.
- Надеюсь, вы не возражаете, - сказала Прю, - я подумала, что вы можете себе позволить прерваться не надолго.
Да, похоже, он не возражал.
- Спасибо. Я тронут вашим вниманием.
Она инстинктивно поправила прическу, реагируя на его похвалу. Было немного грустно от того, что такой простой комплимент так взволновал ее. Они пили чай и вели непринужденную светскую беседу.
- Как долго вы знакомы с мистером Греем? – допив чай, спросил Шапель, стараясь произнести это безразлично.
- О, что-то около года, - пожала она плечами. - Иногда мне кажется, что я знаю его целую вечность, настолько основательно он вошел в мою жизнь.
Шапель завидовал Маркусу Грею, этому мелкому ублюдку.
- Наверное, это сильно сближает.
В ее взгляде, который она бросила на него, сквозила подозрительность – которую встретишь у женщины, распознавшую ревность в его невинном предположении.
- Он мне словно брат.
Христос, Шапель, практически покраснел. Он что весь как на ладони? Флирт был единственным его спасением.
- Каждому бы такую сестру.
Прю хихикнула, глядя на его опустевшую чашку.
- Хотите, я погадаю вам на чаинках?
Это был Вопрос, на который он не был готов ответить.
- Вы умеете гадать? - Это не было аристократическим занятием, по крайней мере, в его время.
Она кивнула.
- Моя гувернантка научила меня. Я считаю это очень полезным, особенно когда хочешь узнать больше о незнакомом человеке.
- Вы рискуете обнаружить вещи, касательно меня, которым лучше бы оставаться неизвестными.
Чашка звякнула, едва она ее подхватила.
- Как печально. Как бы вы не пытались себя вести, Шапель, у меня есть определенное ощущение, что вы не являетесь столь же мрачным, каким вам нравится себя выставлять.
Шапель рассмеялся - почти беззвучно. Ей удалось поставить его на место! Если она действительно была права.
- Разрешаю.
Даже если чаинки и покажут что-то темное, то Прю не представит это чем-то по-настоящему зловещим. Он махнул рукой в сторону чашки, откинувшись на фаэтон и закинув ногу на ногу
- Мне никогда не гадали прежде, и мне безумно интересно узнать, что чайные листья способны мне поведать.
Она округлила глаза.
- Серьезно, вам никогда не гадали на чайных листьях?
- Вряд ли мое будущее уготовило мне что-то хорошее.
- Почему бы нет?
- Возможно, потому что я не часто нахожусь в шумных компаниях – люди.
- Вы, наверное, хотели сказать "людей"?
- Человечества. Прошу прощения, иногда мой английский меня подводит.
Ей показалось, что он был за что-то благодарен этой своей уникальности. Она вручила ему блюдце, на котором вверх тормашками лежалаего чашка, и велела повернуть ее три раза против часовой стрелки, загадав желание.
Шапель старательно выполнил все, что ему сказали. Больше всего на свете он жаждал спасения, что и не удивительно. После вернул чашку Прю.
Она сняла ее с подноса и заглянула внутрь.
- Ну, ваше желание очень близко к исполнению.
- И что это значит?
- Это значит, что оно исполнится - и довольно скоро.
Она сосредоточилась.
- Вам поможет женщина.
- Женщина?
Его удивление, видимо, было слишком очевидным, потому что Прю подняла голову и улыбнулась ему.
- Да, женщина. Одна из тех людей, с которыми вы не часто пересекаетесь.
- А вы можете увидеть кто это?
Румянец окрасил ее щеки, когда девушка снова заглянула внутрь чашки. Она медленно и нерешительно подняла на него взгляд.
- Вам может показаться это дерзостью, но полагаю, что это буду я. Вы имеете какое-то представление, каким образом я могу быть связана с вашим желанием?
Сердце Шапеля екнуло. Он сам бы хотел знать ответ на этот вопрос.
- Потому что я хочу найти для вас Чашу Грааля.
Это было наглая ложь, и он не должен был произносить этого потому, что заметил, как надежда засветилась в ее глазах.
- Спасибо, - пробормотала она.
Их взгляды встретились, и время будто бы остановилось. Ее бесхитростный взгляд привлекал его, окружая его смесью надежды и страха, с отчаяньем сменявшие друг друга. Вне зависимости от того, что толкнуло ее на поиски Чаши Грааля, она была непреклонна в этом стремлении.
Шапель чувствовал эту ее потребность. Осознал ее навязчивую идею заполучить что-то, что находится вне пределов досягаемости. И не понимал, почему Чаша Грааля так много для нее значит, и, если честно, и не хотел понимать. Все чего он сейчас желал, так это обнять ее и поцеловать эти розовые губы. Жаждал ощутить ее на вкус, почувствовать как она трепещет в его объятьях. Он хотел обладать ею, всеми доступными ему способами: ее телом, ее кровью, ее душой.
Их лица разделяло всего несколько дюймов, когда она подскочила, словно испуганный кролик.
- Мне нужно идти.
Ее голос дрожал, выдавая ее желание. Ее запах был переполнен им. Она так же страстно желала его - и позволила бы ему обладать ею, получив взамен его страсть.
- Да. - Он искал неуверенность в выражении ее лица.- Вам нужно. Если, конечно, вы не хотите, чтобы я поцеловал вас.
Она начала колебаться, и демон внутри него поднял голову. Шапель быстро вскочил на ноги, еще быстрее, чем прежде Прю.
- Уходите, - прохрипел он.- Сейчас же.
Если бы Пруденс не сделала этого, он был просто не в состоянии справится с собой. Поцеловал ее. Возжелал. Укусил. Молинеукс утверждал, что пить человеческую кровь естественно для него, но он не хотел этого признавать.
Нет, пока что.
Она резко развернулась и побежала к двери, где напоследок все-таки обернулась к нему. Чтобы совершить поступок, выходящий за все возможные рамки. По-настоящему дерзкий, поскольку ему предшествовала застенчивая, но отчетливая усмешка, затем ее сочные губы игриво сложились, чтоб послать ему воздушный поцелуй. И его дыхание перехватило, поскольку Шапель точно знал, что получил его.
Она должна была позволить ему поцеловать себя.
Ей нужно было послать ко всем чертям собственные страхи, и позволить себе удовольствие от прикосновения его губ. Она действительно хотела этого – так же, как и он.
Теперь, когда ее жизнь становится настолько короткой, разве не стоит воспользоваться моментом? Почему ее так испугал простой поцелуй?
Из-за предположения, что с Шапелем ничего не может быть абсолютно просто. Он был не простым человеком, и связь с ним еще больше усложнит ее собственную жизнь.
Она хотела ощутить себя живой и любимой. И в тоже время она понимала, что влюбиться для нее было занятием настолько же заманчивым, насколько и бесполезным. Однако для человека, который в нее влюбится, это будет вовсе не так удачно. Это было эгоистично с ее стороны, и она не хотела причинять боль Шапелю.
Шапель не знал, что Прю была больна. У него могли возникнуть подозрения после ее неожиданного падения возле его дверей, но он не мог знать, что она умирает. Было несправедливо затевать с ним отношения, скрывая от него правду.
Таким образом, у нее было два варианта: сказать ему правду и посмотреть, как он себя поведет, или хранить молчание и избегать его.
Хотя был и третий вариант. Она могла оставить все в тайне и воспользоваться его предложением, но это было очень эгоистично, и совесть просто не позволила бы ей этого.
Почему именно он привлекал ее, пробуждая в ней смелость? Он возродил в ней желания, чего не было уже достаточно давно, и притупил ее отчаянье, во что бы то не стало завладеть Чашей Грааля. Она хотела знать о нем как можно больше.
И да, она хотела его. Никто прежде не вызывал в ней желания нарушить правила общественной морали, как это вышло с Шапелем. Даже когда она была моложе и куда наивнее, никто из тех, с кем она общалась, не был способен так изменить ее взгляды на жизнь.
Создавалось ощущение, что этот мужчина понимал, что руководило ею, при том, что у него не было ни малейшей возможности узнать об этом.
- Замечательно, меня интересует ваше мнение по этому поводу.
В ожидании ответа Пруденс смотрела прямо в глаза своей сестре Кэролайн Джорджия и Матильда тоже посмотрели на нее. Четыре сестры собрались за столом для завтрака, поскольку они решили немного перекусить в небольшой гостиной. Все остальные уже поели, что позволяло им насладиться обществом друг друга. И Прю была в восторге от этой возможности.
- Твои мысли заняты Маркусом Греем? - поддразнила ее Джорджия.
Матильда усмехнулась.
- Или таинственным мистером Шапелем?
Кэролайн закатила глаза.
- Что-то останавливает меня, чтобы не спросить об отце Молинеуксе. Почему это должен быть довольно тихий человек?
- Потому что, - пробормотала Матильда, - она сама никогда не была тихой.
Кэролайн с раздражением посмотрела на сестру. И повернулась снова к Пруденс.
- Тебе нездоровится, дорогая?
Ее вопрос заставил Матильду ощутить раскаянье. Прю вздохнула.
- Я в порядке. Мэтти, я не хочу, чтобы ты ощущала себя виноватой. Если вам и правда, интересно, да, я думаю о мистере Шапеле. Удовлетворены?
Очевидно, для Джорджии, этого было недостаточно.
- Но как же мистер Грей? Ты просто спятила, моя дорогая, просто спятила.
Матильда озабоченно смотрела на нее.
- Мистер Шапель очень привлекателен. И его окружает некая аура.
- Тебе только это интересно в мужчине? - Слова, произнесенные Джорджией, источали столько сарказма. - К тому же он блондин.
Она будто нарочно издевалась.
- Придержи свое остроумие, - нарочито равнодушно ответила Матильда.
- Он почти поцеловал меня вчерашним вечером, - проболталась Прю.
И это положило конец препирательству между сестрами. Одна за другой они поворачивали головы, чтобы посмотреть на нее - на ту, которую они все еще считали ребенком.
- Он что?
- Ты оказалась с ним наедине?
- Ты не позволила ему?
Вопросы сыпались буквально со всех сторон, и Прю не была уверена, кто из них, о чем спрашивал. Хотя она заметила, что Матильду эта новость повергла в откровенный шок.
Она была вынуждена признать, что чем больше размышляла об этом, тем более безумней себе казалась. Чтобы мечтать, как его губы ласкают ее.
- Мы были в библиотеке вчера вечером. Пили чай. Я гадала ему на чайных листьях.
Она не упомянула о своей роли, показанной чайными листьями. Которая дала бы ее сестрам слишком много пищи для размышления, и они могли надумать то, чего не было.
- Он пытался поцеловать тебя, чтобы ты ему погадала?
Джорджия хихикнула, кинув взгляд на Матильду.
- Что-то ты такое ему нагадала!
Матильда проигнорировала ее.
- Так как я нахожу мистера Шапеля... интересным, ты же понимаешь, что тебе не пристало оставаться с ним наедине. Это непристойно.
Прю насупилась.
- Непристойно? Каждая из вас пыталась меня пристроить хоть к кому-нибудь в течении последних шести месяцев, и теперь вы собираетесь читать мне лекции о благопристойности?
Матильда пожала плечами, не торопясь встретиться взглядом с Прю.
- Джентльмены, которых мы тебе предлагали, не выглядели столь опасными, как мистер Шапель.
Опасный? Да, она была согласна, что что-то настораживало ее в Шапеле. Девушка немного опасалась его, но в тоже время испытывала необыкновенный покой от ощущения его силы.
- Когда ты упомянула, что он пытался поцеловать тебя, ты имела в виду, что он собирался тебя принудить, дорогая?
Прю протянула руку и погладила Матильду по ноге. Это действие немного успокоило волнение, отразившееся на лице ее сестры.
- Ни в коей мере. Он исключительный джентльмен.
В большинстве своем, так или иначе. Настоящий джентльмен никогда не попытался ее бы поцеловать.
- Как грустно, - вздохнула Джорджия. - Возможно, он не так уж и опасен, как мне кажется.
Прю перевела на нее взгляд.
- Вы бы уж как-нибудь определитесь, что вам больше по душе? Сначала все негодовали, пологая, что он пытался вынудить меня силой, теперь все разочарованы, что он так ничего и не сделал.
Джорджия изобразила негодование.
- Боже милостивый, я вовсе не разочарована, что он не пытался применить к тебе силу. Ты - моя младшая сестренка. Я разочарована, что он приставал ни ко мне.
Хитрая усмешка Джорджии вызвала всеобщий смех. Они все еще смеялись, когда послышался стук в дверь, и в комнату заглянул Маркус.
Он был весь покрыт пылью, и выражение его лица вызвало недоброе предчувствие у Прю.
- Что случилось, Маркус? - с дрожью в голосе спросила она.
- Ночью на месте раскопок произошел обвал.
